Что было в России до Пушкина?

А ничего не было!

Литературы не было, всех, кто там пером по бумаге скрипел, мы снисходительно похлопываем по плечу: "Да ну, ребята, вы что вообще, карлики какие-то!", журналистики не было, мы же знаем, что первым журналистом в России был Влас Дорошевич, а это уже после Пушкина. Да и русского языка не было, был какой-то архаичный волапюк, тяжелый, как сундук в усадьбе Пульхерии Иванны, его и читать нельзя, этот допушкинский слог, сунешься в него и на ухабах поломаешь руки-ноги и голову...

Вот так это звучит в изложении некоторых.

Мы Пушкиным, как стеной, отгородили от себя целую жизнь.

Пушкина умалить нельзя, но правду знать стоит.

Эта книжка про человека, который - вот удивительно - говорил и писал на современном русском языке до Пушкина.

И если кто и создал русскую журналистику, то он.

Мы этого человека по небрежности в истории потеряли. По небрежности и рассеянности.

И он оттуда, с той стороны стены, смотрит на нас, шумных, суетливых, мельтешащих, все всегда путающих потомков, с терпеливым удивлением, но и с улыбкой.